Что предусматривал план дауэса. Державы и план дауэса

Вы здесь: Бизнес-планы

Дауэса план (Dawes Plan) (1924), план получения ре-параций от Германии после 1-й мировой войны. Учитывая крах нем. марки и неспособность Веймарской республики выплачивать репарации, Союзная комиссия по выплатам под председательством амер. финансиста Чарлза Г. Дауэса предложила план, согласно к-рому Германия должна была платить репарации, исходя из возможностей, по скользящей шкале. Во избежание конфликта с Францией, требовавшей единовременной уплаты крупной суммы репараций и оккупировавшей Рур с целью обеспечить их выплату, эксперты обошли вопрос об определении общей суммы, разработав вместо этого ежегодный график платежей. Неспособность Германии обеспечить эти выплаты привела к провалу Д.п. и замене его планом Юнга.

Отличное определение

Неполное определение ↓

ДАУЭСА ПЛАН

репарац. план для Германии, разработанный междунар. к-том экспертов под председательством амер. банкира Ч. Дауэса и утвержденный 16 авг. 1924 Лондонской конференцией представителей держав-победительниц в 1-й мировой войне и Германии. Д. п. был направлен прежде всего на восстановление военно-пром. потенциала Германии и возрождение агрессивного герм. империализма, к-рому предназначалась важная роль в борьбе против Сов. Союза и революц. движения в Европе. Авторы Д. п. рассчитывали также, что он укрепит капиталистич. систему во всей Зап. Европе и будет способствовать созданию антисов. коалиции империалистич. держав. Д. п. предусматривал предоставление Германии займа в 200 млн. долл., в т. ч. 110 млн. долл. амер. банками, для стабилизации марки. Д. п. установил размеры платежей Германии на первые 5 лет по 1-1,75 млрд. марок в год, в последующие годы по 2,5 млрд. марок в год. Эта сумма, считавшаяся "нормальным репарационным платежом", могла быть увеличена пропорционально повышению т. н. индекса благосостояния Германии. Были установлены след. осн. источники репарац. платежей: поступления в гос. бюджет от косв. налогов на ряд предметов потребления, таможенные сборы (50% "нормальных платежей"), налог на транспорт и взносы в счет погашения облигаций, специально выпущенных для этой цели акц. об-вом ж. д. и пром. компаниями. Частные капиталистич. компании путем усиления эксплуатации рабочих переложили на них осн. тяжесть репараций. Бремя повышения цен на предметы потребления вследствие увеличения косвенных налогов и пошлин также ложилось на трудящиеся массы страны. В связи с принятием Д. п. между Францией и Бельгией, с одной стороны, и Германией - с другой, было заключено соглашение об эвакуации из Рура франц. и бельг. войск, оккупировавших этот важный воен.-пром. р-н в 1923. Авторы Д. п. рассчитывали, что для уплаты репараций Германии потребуются новые рынки, к-рые она найдет в Сов. Союзе, и что усиленный ввоз герм. пром. товаров в Сов. Союз подорвет социалистич. индустриализацию и ослабит обороноспособность СССР. Урегулирование репарац. вопроса, поддержание стабильности герм. марки и ликвидация рурского кризиса создали благоприятные условия для ввоза в Германию иностр. капитала. К сент. 1930 сумма иностр., гл. обр. амер., капиталовложений в Германии составила 26-27 млрд. марок, а общая сумма герм. репарац. платежей за тот же период - только немногим более 10 млрд. марок. Эти капиталы, хлынувшие в Германию в результате принятия Д. д., способствовали восстановлению герм. воен.-пром. потенциала. Д. п. явился важной вехой на путн подготовки Германии к войне. Однако стабилизация капитализма в Германии и др. зап.-европ. странах оказалась лишь временной. Полный крах потерпели надежды авторов Д. п. на экономич. удушение Сов. Союза. Д. п. не смог также разрешить глубоких противоречий между империалистич. державами и создать предпосылки для их объединения против СССР. В 1929-30 Д. п. был заменен планом Юнга (см. Юнга план). В 20-х гг. 20 в. в период ожесточенной политич. борьбы по вопросам, связанным с Д. п., в бурж. лит-ре разных стран сложились два осн. направления. Одно из них поддерживало и распространяло версию самих авторов Д. п. о том, что эта империалистич. программа будто бы спасла народы "от великих бедствий" и несла им "мир и процветание". Эта версия была сформулирована, в частности, в книге ближайшего сотрудника Ч. Дауэса по к-ту экспертов Дауэса Руфуса (С. Dawes Rufus, The Dawes plan in the making, Indianapolis, 1925) и получила в 20-х гг. широкое распространение в буржуазной литературе США, Англии, Франции, Германии и др. стран (S. Brooks, America and Germany 1918-1925, N. Y., 1925; J. Kayser, Ruhr ou plan Dawes? Histoire des r?parations avec une chronologie, P., 1925, R. Dalberg, Die neue deutsche W?hrung nach dem Dawes-Plan, В., 1924, и др.). Др. направление отражало точку зрения бурж. оппозиции принятию Д. п. В Германии оно представляло крайне реакц. и агрессивные круги крупной буржуазии и юнкерства, не желавших идти даже на врем. компромисс с державами-победительницами (W. D. Preyer, Die Dawes-Gesetze. Deutschlands wirtschaftliche Versklavung, В., 1925). В лагере победителей оно отражало взгляды тех слоев буржуазии, к-рые не считали необходимым допускать значит. усиления позиций герм. и амер. империализма в Европе (G. Furst, De Versailles aux experts, P., 1927). Эти авторы высказывали недовольство уменьшением репарац. платежей и сомнения в том, что Д. п. принесет мир. Общим для бурж. историографии является игнорирование антисов. направленности Д. п. и тенденция к затушевыванию противоречий между осн. империалистич. державами, к-рые обострились в процессе осуществления Д. п. После 2-й мировой войны усилилось стремление бурж. историографии разл. стран выработать общую линию в оценке Д. п. В этом отношении немалое значение имеют спец. конференции историков и офиц. лиц США, Германии и др. стран (по вопросам герм.-амер., герм.-англ. отношений и др.). Рекомендации этих конференций отражают апологетич. точку зрения по вопросу о Д. п. Однако история настолько ярко продемонстрировала роль Д. п. в подготовке герм. агрессии, что трактовать его как "программу мира" стало невозможно. Речь пошла в основном о развитии герм. экономики с помощью амер. капитала, об отказе в результате осуществления Д. п. от "политики силы", проводившейся Францией, о принятии Германии в связи с Д. п. "как равной в семью народов" и т. д. Характерно подчеркивание тесного сотрудничества между амер. и герм. монополиями в процессе осуществления Д. п. и полное замалчивание ожесточ. конкурентной борьбы между ними (Deutschland und die Vereinigten Staaten. Empfehlungen der 2. amerikanisch-deutschen Historikerkonferenz ?ber die Behandlung der amerikanisch-deutschen Beziehungen vom 18. Jahrhundert bis 1941, Braunschwieg, 23 bis 31 August, 1955, S. 18-19, 39-40). В соответствии с этими установками написана, напр., кн. Гешера (D. В. Gescher, Die Vereinigten Staaten von Nordamerika und die Reparationen 1920-1924. Eine Untersuchung der Reparationsfrage auf der Grundlage amerikanischer Akten, Bonn, 1956). В то же время значит. часть бурж. историков уклоняется от рассмотрения политич. вопросов, связанных с Д. п. Они ограничивают свое исследование гл. обр. технич. деталями доклада экспертов и функционирования репарац. схемы (В. М. Джордан, Великобритания, Франция и германская проблема в 1918-39 гг., пер. с англ., М., 1945; Е. Weill-Raynal, Les R?parations allemandes et la France, v. 1-3, 1938-47). Влият. историки внешней политики США, такие, как Томас А. Бейли, Самюэл Флэгг, Бемис и др., также рассматривают Д. п. гл. обр. с точки зрения упорядочения герм. репараций (S. F. Bemis, A diplomatic history of the United States, 4 ed., N. Y., 1955; T. A. Bailey, A diplomatic history of the American people, 6 ed., N. Y., 1958; Ch. С. Tansill, Back door to war, Chi., 1952, и др.) Науч. анализ Д. п. дает сов. и зарубежная марксистская историография. Е. С. Варга в кн. "План Дауэса и мировой кризис 1924 г." (М., 1925), во введении ко 2-й части собр. док-тов "Германские репарации и доклад комитета экспертов" (М.-Л., 1925) и в ряде статей осветил состояние мировой экономики в период принятия Д. п. и разработал вопрос о внутр. противоречиях репарац. плана экспертов. H. H. Любимов во введении к изд. док-тов "План Дауэса. Финансовое восстановление Германии. Доклад комиссии Дауэса" (М., 1925) проанализировал влияние Д. п. на мировую экономику и особенно на рынок капиталов. В 1957 вышла в свет работа В. В. Постникова "США и дауэсизация Германии (1924- 1929 гг.)". За рубежом к числу первых работ прогрессивных авторов, разоблачавших сущность Д. п., относится изд. во Франции книга А. Фридриха (А. Friedrich, Le plan des experts et l´asservissment des masses laborieuses..., P., 1924). Значит. внимание вопросам, связанным с Д. п., уделяют в своих трудах историки ГДР. К числу этих трудов относятся работы: А. Норден, Уроки герм. истории. К вопросу о политич. роли финанс. капитала и юнкерства, пер. с нем., М., 1948; его же, Фальсификаторы. К истории германо-сов. отношений, пер. с нем., 1959; В. Graefrath. Zur Geschichte der Reparationen, В., 1954; К. Obermann, Die Beziehungen des amerikanischen Imperialismus zum deutschen Imperialismus in der Zeit der Weimarer Republik (1918-1925), В., 1952. Труды сов. и прогрессивных зарубежных историков и публицистов помогают правильно понять подлинный смысл и значение Д. п. как программы, имевшей целью подготовку нападения Германии на СССР и способствовавшей укреплению позиций крайней реакции в Германии. Источн. (кроме указ. в статье): План решения репарац. вопроса. Доклады комиссий экспертов под председательством Дауэса и Мак-Кенна, рус. пер., М., 1925; The exprets´ plan tor reparation payments, P., (1926); Die Sachverst?ndigen-Gutachten. Der Dawes und McKenna-Bericht mit Anlagen. Fr./M., 1924; London Konferenz, 1924; Protokolle der Vollsitzungen. Urkunden - Briefwechsel, В., 1924. Лит.: (кроме указ. в статье): Новый этап в репарационном вопросе, М., 1929; Маультон Г. Г. и МакГвайр К. E., Платежеспособность Германии. Репарационный вопрос, пер. с нем., Л.-М., 1925; Dawes Ch. G., A journal of reparations, L., 1939; Sorge I. K., Das Dawes Abkommen und seine Auswirkungen, Hamburg, 1925; Bergmann C., Der Weg der Reparation. Von Versailles ?ber den Dawes plan zum Ziel, Fr./M., 1926; Helfferich K., Freies Deutschland oder internationale Reparations-provinz, В., 1924; Loonen Fr., Die grunds?tzliche Problematik des Dawes-Plans und des Young-Plans, Wertheim am Main, 1934; Sering M., Deutschland unter dem Dawes-Plan. Entstehung, Rechtsgrundlagen, wirtschaftliche Wirkungen der Reparationslasten, B. und Lpz., 1928; Auld G. P., The Dawes plan and the new economics, L., 1928; Seydoux J., De Versailles au plan Young, P., 1932. В. В. Постников. Москва.

Одной из центральных проблем после 1МВ была проблема репараций с Германии. В 1924 был сделан важный шаг в решении этой проблемы. После стабилизации валюты Германии встал вопрос о получении репараций с Германии. Собирались несколько комиссий экспертов. Одна из них, возглавляемая Дауэсом, предложила план, одобренный на лондонской международной конференции. По плану Дауэса державы-победительницы гарантировали Германии стабильность валюты; устанавливался иностранный контроль над финансами и внешней торговлей Германии, который возглавлял агент по репарациям. Также устанавливались источники средств, за счет которых Германия должна была выплачивать репарации (косвенные налоги, часть прибыли промышленных предприятий и предприятий транспорта, доходы от выпуска облигационного займа на сумму в 16 млрд. марок под 6% годовых, заем был обеспечен закладными).

В 1924-25 годах Германия должна была выплатить около 1 млрд. марок, а в 1928-29 2,5 млрд. марок в год.

Как только был принят план Дауэса, на Германию посыпался золотой дождь. Германии был предоставлен заем на 200 млн. долларов, из которых 110 млн. долларов дали США. Эти средства были вложены в экономику, в предприятия ВПК, они быстро восстановились, и, следовательно, возрождался германский милитаризм. К 1927 году уровень промышленного производства стал примерно равен 1913 году. Происходила «Дауэсизация» Германии – восстановление промышленного потенциала, американские монополии скупали акции, имущество германских предприятий и банков. Многие немецкий предприятия стали американскими (И.Г. Фарбенаниндустри, Дойче банк, Дрезден банк). Дауэсизация Германии имела целью приток иностранных капиталов. В Германию было вложено 28 млрд. марок. Однако были и последствия: германские монополии быстро теснят конкурентов, возобновилась внеэкономическая экспансия Германии, что касается платежей, то Германия выплачивает 8 млрд. марок и 4 млрд. - % по займу.

Ситуация в Германии была восстановлена и обнаружилось недовольство планом Дауэса. Репарационные платежи увеличивали себестоимость немецкой продукции.

В Германии стал нарастать реваншизм. Возникли круги, требовавшие одностороннего отказа от плана Дауэса. Отказ от репараций автоматически означало отказ выплаты долгов США Англией и Францией, поэтому США не были заинтересованы в заинтересованной ситуации. План Дауэса имел скрытый антисоветский характер, хотели направить экспансию Германии на восток. Однако цель не была достигнута, продолжалось сотрудничество Германии и СССР, шла активная торговля, имела место дружба.

Учитывая обстоятельства, США, Англия и Франция решили пойти на пересмотр плана Дауэса и в 1929 году был разработан план Юнга, который возглавлял комитет по репарациям (генеральный агент).

Главные моменты плана Юнга:

По плану Юнга ежегодный объем репараций с Германии фиксировался на уровне 2 млрд. марок, т.е. был меньше, чем по плану Дауэса.

Срок выплаты репараций увеличился до 59 лет.

Отменялся репарационный налог на промышленность и уменьшалось обложение железных дорог.

Отменялся иностранный контроль над денежно-кредитной сферой Германией. Оккупационные войска покинули ее территорию.

План Юнга действовал недолго, он вызвал всплеск реваншизма. Реваншистские круги стали требовать полного отказа от репараций. В 1929 начался мировой экономический кризис (Великая депрессия), который наиболее тяжело ударил по США и Германии. В 1931 был объявлен мораторий на репарационные платежи. В 1932 международная конференция в Оттаве свела репарационные платежи к 3 млрд. марок и предоставила срок выплаты 15 лет. В целом история с репарациями сложилась довольно благополучно, учитывая, что Гитлер, придя к власти, отказался от выплаты и этих 3 млрд. марок

Англия

Причины замедления темпов роста промышленного и сельскохозяйственного производства.

Последствия первой мировой войны для британской экономики :

Англия вышла из войны с большими людскими и материальными потерями (погибло более 700 тыс.чел., утрачена треть национального богатства);

из-за расходов на войну значительно увеличилась внешняя задолженность;

ослабело экономическое влияние Англии в колониях и на зависимых территориях, в результате чего резко сократилась внешняя торговля.

В силу этих и других причин весь межвоенный период британская экономика находилась в состоянии депрессии. Только в 1929 г. промышленность Англии выходит на довоенный уровень. Отметим более успешное развитие новых отраслей - автомобильной, авиационной и др. Традиционные отрасли пребывали в состоянии технического застоя.

Мировой экономический кризис проявляется в Англии в 1930 г. и имеет некоторые особенности :

несколько позднее начало; меньшая степень падения промышленного производства (18 %); более сильное поражение старых базовых отраслей.

Затем выясните пути выхода Британии из кризисного состояния.

Английское правительство принимает меры по борьбе с безработицей (организация общественных работ, выделение участков земли для занятия сельским хозяйством и др.).

В 1931 г. разрабатывается "план экономики", предполагавший уменьшение расходов на социальные нужды, рост налогов. Проводится принудительное картелирование. Отменяется золотой стандарт фунта стерлингов и осуществляется его девальвация, создается "стерлинговый блок", что повышает конкурентоспособность англий ских товаров. Вводится жесткий протекционизм.

Выходу из кризиса в немалой степени помогли экономические ресурсы британских колоний. В начале 30-х гг. создается Британское Содружество наций и признается самостоятельность доминионов во внутренней и внешней политике, а также утверждается замкнутый таможенный союз.

После кризиса 1923 г. англо-саксонские державы твердо решили оттеснить Францию от решения германского вопроса, пользуясь ее финансовой зависимостью от них. Разработка графика выплат была поручена представителю США банкиру Чарльзу Дауэсу, который возглавил комитет независимых экспертов, который должен был оценить реальную платежеспособность Германии и установить реалистичный план получения от нее выплат. 16 июля 1924 г. на Лондонской конференции союзных держав был принят меморандум, утвердивший основные положение "плана Дауэса".

Во-первых, абсолютные размеры выплат были пересмотрены в сторону существенного сокращения. Во-вторых, условия плана жестко ограничили возможности Франции впредь применять против Германии санкции. В-третьих, были установлены ежегодные лимиты платежей, но не оговаривались ни количество лет, отводимое для их полного завершения, ни общая сумма полагающихся выплат. В-четвертых, комитет экспертов рекомендовал предоставить Германии новые займы для преодоления текущих экономических трудностей.

В качестве источников выплаты репарационных платежей план предусматривал использование прибылей промышленных предприятий и железных дорог Германии, а также доходов государственного бюджета. За период действия плана Дауэса, с 1924 по 1929 г. Германия выплатила в счет репараций немногим более 10 млрд. марок, то есть в 2,5 раза меньше, чем получила кредитов за тот же срок. Французская доктрина "экономических репрессий против Германии" была таким образом заменена англо-саксонской концепцией "восстановления германской экономики". Франко-бельгийские войска должны были покинуть Рейнскую зону в течение года после Лондонской конференции.

План Дауэса знаменовал поворот к отказу от дискриминации Германии в европейской политике. Найдя компромиссные решения, он заложил экономическую основу восстановления единства Западной и Центральной Европы. Теперь на повестку дня можно было снова поставить вопрос о европейской безопасности. Так или иначе это сопрягалось с выяснением перспектив отношений европейских стран с Советским Союзом.

Доклад, представленный 9 апреля 1924 г. Репарационной комиссии комитетами экспертов ("План Дауэса")

(Извлечение)

А. Доклад первого комитета экспертов

Часть I настоящего доклада излагает наше понимание порученной нам задачи , наши общие выводы и основные черты нашего проекта.

Часть II содержит те соображения, которые привели нас к нашим выводам, и, в частности, описывает некоторые особенности экономического и финансового положения Германии.

Часть III включает целый ряд предложений, касающихся технических подробностей различных наших предложений.

I. Точка зрения комитета:

а) Принятая комитетом точка зрения была практической, а не политической.

b) Политические соображения приняты во внимание лишь постольку, поскольку они способствуют осуществлению плана.

с) Поставленной целью было взыскание долга, а не применение карательных мер.

d) Уплата Германией означенного долга является необходимым участием этой страны в деле возмещения причиненных войной убытков.

f) Восстановление Германии не является чем-то самодовлеющим; оно не более как часть более широкой проблемы о восстановлении всей Европы.

g) Предусмотренные гарантии суть гарантии порядка экономического, а не политического.

II. Экономическое единство Германии:

Для стабилизации своей валюты и для приведения в равновесие своего бюджета, Германии необходимы ресурсы всей германской территории, в границах, установленных Версальским договором, и необходима свобода экономической деятельности на означенной территории.

III. Военная сторона вопроса. Возможные гарантии и санкции:

а) Политические гарантии и санкции не входят в нашу компетенцию.
в) То же относится и к военной стороне вопроса.
с) В момент введения в действие нашего проекта на объединенной территории Германии, требуется, 1) чтобы никакая военная организация, если таковая существует, не препятствовала свободе экономических сношений и,
2) чтобы не было налицо никакого постороннего контроля или же экономического вмешательства, не предусмотренного настоящим планом.

d) Тем не менее, предусматриваются адекватные и производительные гарантии.

IV. Задача комитета:

а) Стабилизация валюты и реализация бюджетного равновесия составляют проблемы, тесно между собою связанные, хотя - в процессе их изучения - и представляется возможным временно их разъединять.
с) Оба эти условия необходимы для того, чтобы дать возможность Германии удовлетворять свои внутренние потребности и причитающиеся с нее, в силу договора, платежи.

VI. Валюта и эмиссионный банк:

с) Надо создать новый банк или реорганизовать Рейхсбанк.

d) Главнейшие признаки такого банка:

1) он будет иметь исключительную привилегию на эмиссию билетов, имеющих твердую основу в отношении золота;
2) он будет банком остальных банков и будет устанавливать официальный учетный процент;

германия версальская система европейский

3) он будет банком правительственным, но свободным от какого-либо правительственного контроля;
4) авансы правительству будут строго ограничены;
5) он будет принимать в депозит платежи по репарациям;
6) его капитал будет равен 400 миллионам золотых марок;
7) руководить им будут председатель-немец и состоящее из немцев правление, в помощь которым может быть образован совещательный комитет, равным образом состоящий из немцев;
8) выполнение устава будет находиться под наблюдением генерального совета, половина членов которого, включая комиссара, будет состоять из иностранцев.

VII. Бюджет и временное облегчение репарационных обязательств:

Реализация в Германии бюджетного равновесия требует:

а) Полной экономической и финансовой суверенности, при условии предусмотренных в настоящем докладе видов контроля.
в) Устойчивой валюты.
с) Временного облегчения производимых из бюджетных средств платежей в счет вытекающих из договора обязательств.

d) Такое облегчение не должно приостанавливать признанных необходимыми поставок натурою.

Германия равным образом должна покрывать, до крайнего предела своих возможностей, свои внешние обязательства, вытекающие из договора.

Бюджет не может быть ни приведен в равновесие, ни поддержан в состоянии равновесия без того, чтобы не было установлено обязательство годичных платежей на достаточно продолжительный период и на точных, заранее выясненных основаниях.

Предложения наши, по мере возможности, следуют этому принципу.

VIII. Доля союзников при повышении благосостояния Германии:

1. Кредиторы Германии должны получить свою долю при повышении благосостояния Германии.
2. Результат этот будет достигнут при помощи индекса благосостояния.

IX. Нормальные ресурсы, служащие для производства платежей:

Германия будет расплачиваться по обязательствам, наложенных на нее договором, при помощи трех категорий ресурсов, а именно:

А. Налогов; В. Железных дорог; С. Промышленных облигаций.

XI. Глобальный характер платежей. Поставкинатурою:

а) Вышеуказанные суммы покроют весь возможный долг Германии союзным и объединившимся державам.
в) Поставки натурою должны продолжаться, но будут оплачиваться посредством кредитного сальдо банкового счета.

XII. Способ производства платежей:

Все платежи в счет репараций. будут вноситься в зол. марках, либо в равноценной германской валюте, в новый банк на кредит "агента по репарационным платежам". Такой взнос будет являться окончательным актом германского правительства по выполнению финансовых обязательств, возложенных на него планом.

XIII. Способ получения платежей:

Употребление и взыскание внесенных таким образом фондов будут происходить под надзором комитета, состоящего из агента по репарационным платежам (являющегося агентом связи, подведомственным Репарационной комиссии). и пяти других компетентных лиц, по одному от каждого из пяти союзных и объед. держав. Комитет этот будет регулировать выполнение программы в отношении поставок натурой и платежей., так, чтобы избежать пертурбаций на валютном рынке.

Он равным образом будет производить непосредственные трансферты денежных сумм союзникам посредством покупки девизов и вообще будет стремиться к осуществлению максимума денежных переводов, не нарушая устойчивости валюты.

Если производимые Германией в счет репараций платежи, в конечном результате, превысят суммы, которые будут переведены посредством поставок натурой и покупки иностранных девизов, то платежи эти будут накопляться в банке. Образованный таким образом вклад может, в нормальных условиях, достигать цифры в 2 млрд. В случае превышения этой цифры, комитет должен будет обращать свои дополнительные ресурсы в облигации и иные помещения капитала в пределах Германии, сообразно условиям, предусмотренным в приложении VI. По экономическим и политическим соображениям нельзя допускать неограниченного накопления фондов, соответственно сумме репарационного долга; поэтому мы предлагаем установить для такого накопления абсолютный предел в 5 миллиардов. Если предел этот будет достигнут, бюджетные поступления должны будут быть сведены ниже предусмотренного в нашем проекте нормального уровня, с тем, чтобы они не превышали использования фондов и чтобы дальнейшее накопление прекратилось.

XIV. Другие гарантии, сверхжелезнодорожных облигаций:

а) В виде гарантии бюджетных поступлений и иных платежей назначаются доходы со следующих источников:
- 1) спирт,
- 2) табак,
- 3) пиво,
- 4) сахар,
- 5) таможни.

XV. Внешний заем, его условия и цели:

а) Обеспечить новый банк золотым запасом.
в) Произвести в 1924-25 гг. важнейшие внутренние платежи, вытекающие из договора.

XVII. Характер плана:

а) План неделим.
в) Проект ставит целью:
- 1. Установить такую организацию, благодаря которой стало бы возможным получить с Германии максимум платежей.
- 2. Позволить возможно большее количество трансфертов кредиторам Германии.

После долгих проволочек, Пуанкаре согласился на открытие работ международного комитета экспертов. Оно состоялось в Лондоне 14 января 1924 г. Председателем первого комитета экспертов был избран представитель США Чарльз Дауэс. Бывший адвокат, получивший за участие в мировой войне чин генерала, Дауэс был тесно связан с банковской группой Моргана. К этой группе в поисках выхода из финансового кризиса Пуанкаре обратился за кредитом. Морган обещал Франции ссуду в размере 100 миллионов долларов, но при условии урегулирования вопроса о германских репарациях.

В центре внимания комитета стоял, разумеется, репарационный вопрос. Но при обсуждении этого вопроса возник ряд новых проблем. Главное место заняло обсуждение возможности создания в Германии устойчивой валюты. На этом в особенности настаивали представители США. Они видели в разрешении валютной проблемы панацею от всех зол. "Надо, - заявил Дауэс, - найти воду, которая могла бы двигать германскую бюджетную мельницу. Мы построим мельницу, когда найдём воду для её колёс".

Внимание к валютным вопросам было обусловлено насущными интересами США и Англии. Американский капитал в поисках выгодных сфер для крупных капиталовложений проявлял особый интерес к Германии. Но устойчивая валюта - главное предварительное условие всяких инвестиций. Отсюда большой интерес США к валютной проблеме и их настойчивые требования стабилизации курса марки.

Англия поддерживала требования США к германской валюте. Продолжающаяся инфляция облегчала экспорт германских товаров и обостряла борьбу за рынки сбыта. Требование стабилизации валюты было для Англии одной из форм борьбы против германского экспорта.

На заседании комитета были заслушаны сообщения немецких делегатов - директора германского Рейхсбанка Шахта и германского министра финансов Лютера. Переговоры с ними велись по вопросу о создании так называемого Банкнотного банка и о его взаимоотношениях с Рейхсбанком. Для изучения положения германских финансов комиссия Дауэса выехала на несколько недель в Берлин.

Эксперты пришли к заключению, что платёжеспособность Германии может быть восстановлена только при условии экономического и финансового воссоединения оккупированных и неоккупированных областей. Они наметили также и те статьи национального дохода, которые могли бы стать гарантией международного займа, если он будет предоставлен Германии для погашения репарационных платежей.

9 апреля 1924 г. Дауэс известил репарационную комиссию об окончании работы и представил текст доклада экспертов.

Доклад экспертов, вошедший в историю под названием плана Дауэса, состоял из трёх частей. Первая часть излагала общие выводы экспертов и точку зрения комитета. В ней подчёркивалось, что эксперты ставили своей целью взыскание долга, а не применение карательных мер. Во второй части доклада характеризовалось общее экономическое и финансовое положение Германии. Третья часть заключала ряд приложений к первым двум частям.

План Дауэса ставил своей задачей реальное обеспечение уплаты репараций Германией путём её хозяйственного восстановления. Для осуществления этой задачи решено было оказать Германии надлежащее содействие со стороны англо-американского капитала, прежде всего в вопросах стабилизации валюты и создания бюджетного равновесия. Для стабилизации германской марки комитет экспертов предлагал предоставить Гер-. мании международный заём в сумме 800 миллионов золотых марок. В залог выполнения денежных обязательств Германия должна была передать под контроль "комиссару по налогам" таможенные пошлины, акцизы и наиболее доходные статьи своего государственного бюджета. Все железные дороги должны были на 40 лет перейти к акционерному обществу железных дорог, утверждённому репарационной комиссией. Право эмиссии получал банк, контролируемый союзниками. Всё народное хозяйство Германии ставилось под контроль. Общая сумма репарационных платежей и конечный срок их уплаты не устанавливались и на этот раз. Германия лишь обязывалась уплатить в первый год один миллиард марок репараций. В последующие годы она должна была увеличивать эти взносы и довести их к 1928-1929 гг. до двух с половиной миллиардов марок в год.

План Дауэса решал вопрос и об источниках покрытия репарационных платежей. Первым источником становились доходы тяжёлой индустрии и железных дорог, выплачиваемые в виде процентных сумм на специально выпускаемые облигации. Облигации тяжёлой индустрии исчислялись в сумме 5 миллиардов марок и железных дорог - 11 миллиардов марок. Ежегодный взнос был установлен в 6% с этих сумм, т.е. в 960 миллионов марок.

Другим источником покрытия репарационных платежей становился государственный бюджет. Для мобилизации соответствующих средств были установлены специальные налоги, всей своей тяжестью непосредственно ложившиеся на плечи трудящихся. На этом настояли германские капиталисты. Они утверждали, что в противном случае уплата репараций отразится на состоянии народного хозяйства Германии. На самом же деле немецкие промышленники и финансисты не поступались своими прибылями даже в той части, в какой репарации должны были. выплачиваться за счёт их доходов. И в этой части были найдены пути к возмещению платежей за счёт рабочего класса.

Установление высоких косвенных налогов и связанное с этим повышение цен были использованы германскими империалистами для широкой демагогической, шовинистической пропаганды. Поражение Германии в первой мировой войне выдавалось за причину всех бедствий, переживаемых трудящимися страны. Средством для избавления от этих бедствий должна была явиться новая империалистическая война, которую правящие круги Германии рассчитывали увенчать полной победой над противником.

План Дауэса был, таким образом, внутренне противоречив. Он стремился восстановить в рамках Версальского договора экономически сильную и платёжеспособную Германию; однако посредством контроля над её хозяйственными ресурсами он же ставил задачей не допускать её превращения в опасного для союзников конкурента.

Конкуренция Германии была бы особенно чувствительной для стран-победительниц, если бы товары, производимые немецкими предприятиями, шли на рынки, на которых уже господствовал английский, французский и американский капитал. Возникал вопрос, куда направить поток германских товаров, усиленный сбыт которых немцами должен был явиться одним из главных средств уплаты германских репараций. Авторы плана Дауэса разрешали этот вопрос с чрезвычайной простотой. Они великодушно предоставляли Германии. советские рынки. Их не только привлекала мысль без ущерба для собственной торговли дать Германии возможность широкого сбыта её товаров для уплаты репараций. Отвести экономическое наступление Германии на Восток; подорвать советскую промышленность наводнением рынка СССР немецкими товарами; воспрепятствовать превращению Советской страны в индустриальную державу; превратить Россию в аграрный придаток промышленных стран Европы - таковы были замыслы авторов плана Дауэса. Нельзя было отказать ему в хитроумии. Но в плане имелся один небольшой недостаток. Вопрос о советском рынке и дальнейшем направлении экономического развития Страны Советов решался без хозяина.

"План Дауэса, составленный в Америке, - говорил товарищ Сталин в своём докладе на XIV съезде ВКП (б) 18 декабря 1925 г., - таков: Европа выплачивает государственные долги Америке за счёт Германии, которая обязана Европе выплатить репарации, но так как всю эту сумму Германия не может выкачать из пустого места, то Германия должна получить ряд свободных рынков, не занятых ещё другими капиталистическими странами, откуда она могла бы черпать новые силы и новую кровь для выплачивания репарационных платежей. Кроме ряда незначительных рынков, тут Америка имеет в виду наши российские рынки. Они должны быть, по плану Дауэса, предоставлены Германии для того, чтобы она могла кое-что выжать и иметь из чего платить репарационные платежи Европе, которая, в свою очередь, должна выплачивать Америке по линии государственной задолженности".

Касаясь той части плана Дауэса, которая имела в виду выкачивать из СССР средства, необходимые для платежей, товарищ Сталин указал, что это "есть решение без хозяина". "Почему? Потому, что мы вовсе не хотим превратиться в аграрную страну для какой бы то ни было другой страны, хотя бы для Германии. Мы сами будем производить машины и прочие средства производства. Поэтому рассчитывать на то, что мы согласимся превратить нашу страну в аграрную в отношении Германии, рассчитывать на это - значит рассчитывать без хозяина. В этой части план Дауэса стоит на глиняных ногах".

План Дауэса не мог примирить те противоречия, которые обнаружились в связи с вопросом о германских репарациях. Он создавал лишь видимость соглашения между Германией и её победителями. По существу, план Дауэса был победой англо-американского блока над Францией. Он вынуждал французскую дипломатию воздержаться от методов "прямого действия", едва не приведших Европу к новой войне. Всё же - и это было особенно важно для принявших план Дауэса правительств - он предупреждал наступление в Германии экономической катастрофы, которая неизбежно привела бы к дальнейшему обнищанию масс, усилению их эксплоатации и к взрыву революционного движения в центре Европы. Понятно, что буржуазная дипломатия превозносила план Дауэса как плод своей "политики мира". Разумеется, под прикрытием этого пацифизма, лишь усыплявшего международное общественное мнение, соперничество и борьба империалистических правительств продолжали развиваться неудержимо.

репарационный план для Германии, главная цель которого заключалась в восстановлении военно-промышленного потенциала Германии (которую правящие круги империалистических стран рассчитывали использовать против Советского Союза) и в проникновении американского капитала в Европу. П. Д. был принят в 1924. Он явился итогом длительной борьбы между державами-победительницами по вопросу о репарациях с Германии. Франция, получавшая 52% репараций, настаивала на более высоком размере репараций и своевременном их поступлении. Непосредственная заинтересованность Англии в получении репараций была не столь велика, США не получали их вовсе. Спекулируя на антисоветских вожделениях правящих кругов этих держав, Германия вела борьбу за уменьшение размеров репараций и уклонялась от взноса очередных платежей. Политическое поражение французского империализма в затеянной им оккупации Рура (1923) дало возможность англо-американским правящим кругам взять репарационную проблему в свои руки. 30. XI 1923 репарационная комиссия держав-победительниц постановила создать два комитета экспертов для разработки предложений о репарациях и стабилизации германской марки. Правительство США уведомило державы о своем намерении участвовать в комитетах экспертов. Президент Кулидж в послании конгрессу лицемерно мотивировал это решение стремлением США "оказать помощь Европе". Комитеты экспертов начали свою работу в Париже 14. I 1924. Все основные вопросы сосредоточились в первом комитете, в котором господствовали американские представители. Председателем этого комитета был избран директор самого мощного чикагского банка Дауэс, тесно связанный с банковской группой Моргана. В годы первой мировой войны Дауэс возглавлял организацию снабжения американской армии, использовав этот пост с наибольшей выгодой для монополистов США. Другим представителем США был президент моргановской электротехнической фирмы "Дженерал электрик"- Юнг. Комитет экспертов закончил свою работу в апреле 1924, представив свой доклад в репарационную комиссию. Этот доклад и получил название "план Дауэса". На первое место в П. Д. была выдвинута задача скорейшего восстановления германской тяжелой индустрии, германского военно-промышленного потенциала. В качестве первоначальной меры комитет экспертов предлагал предоставить Германии международный заем в сумме 800 млн. зол. марок. Англо-американские творцы II. Д. исходили из расчета, что Германия будет сбывать свою промышленную продукцию Советскому Союзу, а вырученную от продажи товаров валюту передавать западным державам в счет репараций. Тем самым подчеркивалось, что правящие круги западных держав ничего не имеют против экономической и политической экспансии германского империализма на восток. С другой стороны, с помощью германской товарной интервенции империалисты хотели сорвать дело индустриализации СССР. По их замыслу Советский Союз должен был остаться аграрной страной и превратиться в аграрно-сырьевой придаток Германии, а через нее - и мирового капитала. П. Д. предполагал, следовательно, подчинение советской экономики иностранному капиталу и закабаление Советского Союза. Таков был антисоветский план империалистических кругов Англии и США, вполне соответствовавший вожделениям германских монополистов. В докладе на XIV съезде ВКП(б) И. В. Сталин, разоблачив антисоветскую направленность П. Д., показал неизбежность его провала. И. В. Сталин говорил: "... мы вовсе не хотим превратиться в аграрную страну для какой бы то ни было другой страны, в том числе для Германии. Мы сами будем производить машины и прочие средства производства. Поэтому рассчитывать на то, что мы согласимся превратить нашу Родину в аграрную страну для Германии, - значит рассчитывать без хозяина. В этой части план Дауэса стоит на глиняных ногах". Большевистская партия опрокинула попытки врагов народа из троцкистско-бухаринского лагеря навязать П. Д. Советскому Союзу и повела страну по пути индустриализации, по пути социализма. Предложения комитета экспертов, направленные к взысканию репараций с Германии, были отодвинуты в П. Д. на второе место. Англо-американские правящие круги охотно ликвидировали бы репарации с Германии, чтобы восстановление ее военного потенциала протекало еще быстрее. Но после окончания первой мировой войны прошло еще немного времени, и объяснить подобное решение общественному мнению было бы трудно, тем более что в годы войны правительства Антанты выдвинули лозунг "немцы за все заплатят". Приходилось считаться и с сопротивлением со стороны Франции, Бельгии, Италии, настаивавших на том, чтобы Германия уплатила установленную сумму репараций. П. Д. не фиксировал общего размера репараций. Он лишь устанавливал ежегодный размер платежей, который мог быть изменен, как указывал комитет экспертов, "в соответствии с изменениями в индексе благосостояния Германии". Таким образом, путь к дальнейшему уменьшению репарационных платежей оставался открытым. Годичные платежи были установлены в следующих размерах: в первом году (1924-25) они должны были составить 1 млрд. зол. марок; во втором году (1925-26) - 1 200 млн.; в третьем году (1926-27) - 1 200 млн.; в четвертом году (1927-28) - 1 750 млн. зол. марок, а с пятого года должны были начаться ежегодные платежи в 2,5 млрд. марок. В качестве источников уплаты репарационных платежей П. Д. предусматривал использование прибылей германских промышленных предприятий и железных дорог, а также доходов государственного бюджета. Изъятия из прибылей должны были составлять меньшую часть репарационных платежей. Для обеспечения этой части поступлений П. Д. предлагал выпустить специальные облигации германской промышленности и железных дорог на общую сумму по номиналу в 16 млрд. марок. Доход по этим облигациям должен был составлять 6% годовых, т. е. 960 млн. марок в год. Эта сумма и представляла собой изъятия из прибылей. Облигации стали впоследствии объектом спекуляции на валютной бирже и финансовых сделок, обогащавших американские и английские банки. Для уплаты части репараций за счет государственного бюджета П. Д. предусматривал введение высоких косвенных налогов на предметы широкого потребления (сахар, табак, пиво, водка, ткани, обувь и т. д.), дополнительных налогов на ж.-д. перевозки и т. д. Принятие П. Д., таким образом, означало резкое понижение жизненного уровня германских трудящихся, на плечи которых перекладывалась значительная часть обязательств Германии по репарациям. Важное место в предложениях комитета экспертов, направленных к скорейшему возрождению военной мощи германского империализма, занял вопрос о контроле над германской военной индустрией и народным хозяйством. Было решено, что система контроля, установленная Версальским мирным договором 1919 (см.), будет отменена. Ликвидировалась и репарационная комиссия союзных держав. Взамен нее создавалась новая система контроля, задачи которой были ограничены наблюдением за поступлением репарационных платежей. Руководство новой системой контроля взял на себя американский капитал, и генеральным комиссаром по репарациям был назначен представитель американских монополий Гильберт Паркер. Таким образом, П. Д. явился важной вехой на пути ко второй мировой войне. Его непосредственным политическим продолжением явилась конференция в Локарно. Для проведения в жизнь П. Д. Англии и США надлежало преодолеть сопротивление Франции. Решение этой задачи непосредственно взял на себя английский премьер-министр Макдональд. Подобно другим лидерам британской лейбористской партии, он был горячим сторонником П. Д. - плана подготовки Германии к новой войне. Макдональд дважды встретился с французским премьером Эррио, которого ему удалось убедить согласиться с П. Д. Стало очевидным, что французский империализм готов принести в жертву национальные интересы Франции в антисоветских целях. Об этом свидетельствовала речь Эррио во французском парламенте 26. VI 1924, в которой он убеждал парламент принять П. Д. Окончательное принятие П. Д. состоялось 16. VIII 1924 на Лондонской конференции держав-победительниц, происходившей 16. VII-16. VIII. США были представлены на конференции специальной делегацией во главе с американским послом в Лондоне Келлогом. На Лондонской конференции Франция согласилась с П. Д., а также с решением конференции о выводе французских войск из Рура, что довершило политическое поражение французского империализма. Германское правительство со своей стороны также согласилось с П. Д. 1. IX 1924 он вступил в силу. "План Дауэса расчистил путь для усиленного притока и внедрения в германскую промышленность иностранного, преимущественно американского, капитала... За 6 лет, с 1924 года по 1929 год, прилив иностранного капитала в Германию составил свыше 10-15 млрд. марок долгосрочных вложений и свыше 6 млрд. марок краткосрочных вложений... Это привело к гигантскому усилению экономического и, в частности, военного потенциала Германии. В этом деле ведущее значение принадлежало американским капиталовложениям, составлявшим не менее 70 проц. суммы всех долгосрочных займов". ("Фальсификаторы истории. Историческая справка") . П. Д. фактически ликвидировал репарации, поскольку Германия должна была выплатить за первые 6 лет его действия лишь 10 150 млн. Марок- вдвое меньше, чем получила в порядке кредитов от США и Великобритании (до 21 млрд. марок). П. Д. просуществовал немногим более 5 лет, до его замены планом Юнга (см.).

Провал планов Пуанкаре. Напряжённая восьмимесячная борьба за Рур привела к капитуляции Германии. Мировая печать расценивала эту капитуляцию как вторую войну, проигранную немцами.

Пуанкаре был почти у цели. Казалось, «прыжком в Рур» он не только захватил инициативу в разрешении репарационной проблемы, но и завоевал для Франции господствующую роль в европейской политике.

Пуанкаре надеялся, что отказ Германии от пассивного сопротивления ускорит создание германо-французского угольно-железного синдиката, руководимого французским капиталом. Французская металлургия получит, наконец, уголь и кокс, французская химия - полуфабрикаты и краски, эльзасский текстиль - возможность беспошлинного ввоза в Германию. Материальная база экономической, военной и политической гегемонии Франции на континенте будет, таким образом, обеспечена.

Пуанкаре жестоко ошибся, приняв отказ немцев от политики пассивного сопротивления за чистую монету. На самом деле то было с их стороны шахматным ходом. Политика пассивного сопротивления подорвала силы Германии и создала угрозу революции в стране. Продолжать эту политику было невозможно. Но немцы и не собирались уступать Франции. Они рассчитывали, что их отказ от политики пассивного сопротивления активизирует британскую политику.

Впрочем, сам Пуанкаре не хотел удовлетвориться отказом немцев от пассивного сопротивления. В своих еженедельных воскресных речах, произносимых при открытии памятников погибшим героям войны, он упрямо доказывал союзникам, что и после прекращения пассивного сопротивления Германия из будет выполнять своих репарационных обязательств.

«Германское правительство, - говорил Пуанкаре 30 сентября 1923 г., - громогласно заявило перед всем миром, что прекращает сопротивление, организованное в Руре. Оно и не могло поступить иначе, будучи не в состоянии больше финансировать это сопротивление; оно знало, что эта тактика грозит оторвать от империи местное население. Но угрюмое заявление о неизбежности перемирия ничего не значит. Всё зависит от выполнения. Мы ждём от Германии дел. Она отказалась ставить нам условия. Это хорошо. Но ей надлежит теперь показать нам, что она действительно готова облегчить нам на занятых территориях выполнение всех её обязательств».

Требовательность французов вызывала неудовольствие английской дипломатии. На имперской конференции британских доминионов 1 октября 1923 г. Болдуин решительно осудил непримиримую позицию Пуанкаре. Ещё более резкой была речь министра иностранных дел Керзона. Он отрицал, что прекращение пассивного сопротивления является победой Пуанкаре. Репарационных платежей Франция всё же не получает. Единственный результат оккупации - хозяйственный развал Германии и дезорганизация Европы.

«Развал Германии, - говорил Керзон, - это исчезновение должника. Франция заверяла нас, что по окончании пассивного сопротивления начнутся переговоры между союзниками. Их нет. Англия поступилась бы частью своих требований, если бы это обеспечило возможность соглашения; но так как соглашение невозможно, то требования Англии остаются в силе».

Перед лицом возможной победы Франции во франко-германском конфликте британская дипломатия приступила к решительным действиям. Она перешла в наступление. Заранее выяснив намерения США и заручившись их поддержкой, британское правительство 12 октября 1923 г. официально обратилось к своему американскому партнёру. Англия предлагала созвать конференцию для урегулирования вопроса о репарациях при непосредственном участии США. Британское правительство отмечало, что «сотрудничество правительства Соединённых штатов является существенным условием для того, чтобы действительно подойти к решению репарационного вопроса». В ноте подчёркивалось, что Америка не может оставаться в стороне от европейских проблем, тем более, что с ними связан и вопрос межсоюзнических долгов. Необходимо, гласила нота, вернуться к декларации государственного секретаря США Юза от декабря 1922 г., в которой предлагалось, чтобы США приняли на себя роль арбитра при решении репарационного вопроса.

Английская нота заканчивалась предложением «оказать великую услугу делу безопасности и умиротворения всего мира» и организовать конференцию с участием США для разрешения репарационного вопроса,

В ответ на английскую ноту государственный секретарь Соединённых штатов Юз вручил британскому поверенному в делах меморандум от 15 октября 1923 г.

Выражая сожаление по поводу отсутствия «единства образа мысли у европейских держав», меморандум подтверждал, что декларация Юза остаётся в силе. Правда, меморандум отрицал связь вопроса о платёжеспособности Германии с проблемой межсоюзнических долгов. Всё же правительство США не отказывалось от «разумных соглашений относительно сроков и условий платежей, вполне считаясь с обстоятельствами, в которых находятся союзные должники». Вскоре после этого американский посол в Лондоне Гарвей официально заявил, что США охотно примут участие в экономической конференции, дабы спасти Европу от катастрофы.

Однако Пуанкаре, получивший приглашение на эту конференцию, уклонился от ответа на английское предложение. Поэтому Болдуин выступил на съезде консервативной партии 25 октября 1923 г. с предупреждением, чтобы Пуанкаре «хорошенько подумал», прежде чем отказаться принять это предложение.

Пуанкаре ответил Болдуину в своей очередной речи от 28 октября, произнесённой при освящении памятника в Сампиньи. «Английский премьер сказал, - заявил он, - что Франции следует трижды подумать, прежде чем она отклонит английские предложения… Я больше, чем кто-либо, не хотел бы, чтобы урегулирование репараций затягивалось. Притом, как и английский премьер, мы желаем, чтобы США не держались в стороне от европейской политики».

Всё же Пуанкаре выражал сомнение в том, чтобы Англия и США могли достигнуть благоприятного разрешения репарационного вопроса при помощи новой конференции.

О чём будет сейчас совещаться конференция? - спрашивал Пуанкаре. Каков будет её состав? Каковы должны быть взаимоотношения между ней и правительствами или репарационной комиссией? Какова будет её компетенция?

Пуанкаре напоминал, что предел уступок Франции уже достигнут. Союзники недооценивают ту роль, которую Франция играет, стоя на страже безопасности Европы против неизбежной в будущем агрессии Германии.

«Вот уже четыре года, - говорил Пуанкаре в одном из своих публичных выступлений 4 ноября 1923 г., - как мы несём всю тяжесть льгот, предоставляемых Германии вопреки Договору. Довольно! Мы не хотим нести одни почти все затраты на дело, которое является жизненно важным для всех и которое мы выиграли совместно. Мы не хотим также подвергаться опасности новых агрессий на этих восточных окраинах, которые президент Вильсон назвал однажды очень правильно границей свободы. Наши друзья-бельгийцы и мы являемся стражами этой границы. И если бы она оказалась нарушенной, угроза вновь нависла бы над нами и над всеми нашими союзниками».

Пуанкаре не только говорил, но и действовал. Он хотел сорвать нежелательные для него планы англо-американской дипломатии. Ему казались удобнее методы «прямого действия», для применения которых официальная французская дипломатия только подыскивала наиболее благовидные мотивы.

Сепаратистское движение в Рейнской области и в Баварии. Одним из таких методов Пуанкаре являлась поддержка сепаратистского движения на Рейне и в Баварии.

Планы маршала Фоша о создании при-рейнского буферного государства, отклонённые союзниками в 1919 г., воскресли вновь с момента оккупации Рура. В 1923 г. в журнале «Revue de la France» сам Фош выступил с доказательствами необходимости захвата Рейна и Рура. «Франция не может довольствоваться разоружением Германии, - писал Фош, - безразлично, будет ли это разоружение произведено добросовестно или нет. Слабость Германии ещё не означает силы Франции. Военная безопасность, построенная на такой зыбкой основе, была бы иллюзией. Для Франции и для Бельгии существует только одна гарантия против германского нападения - постоянное обладание переправами через Рейн. Линию Рейна можно удерживать сравнительно небольшими силами, если рейнская провинция будет освобождена от пруссаков… Если случится война, то победит та сторона, которая раньше завладеет переправами через Рейн».

Идея создания Рейнской республики встречала сочувствие и со стороны промышленников Рейнско-Вестфальской области.

Французский верховный комиссар Рейнской области Тирар в одном из докладов сообщал Пуанкаре: «Промышленники в Аахене просит нашей помощи и явно тяготеют в нашу сторону. Промышленники и торговцы в Майнце, прежде очень сдержанные и даже надменные, обнаруживают определённо франкофильские настроения».

Многие рейнские и вестфальские фирмы были и раньше теснее связаны с Францией, чем с Германией. После оккупации Рура они оказались совсем отрезанными от германского рынка и стремились приспособиться к новым условиям.

На сближение с пуанкаристской Францией рейнских промышленников толкал также страх перед революционным движением в Германии.

В ночь на 21 октября 1923 г. сепаратисты провозгласили «независимую Рейнскую республику». Немедленно после её образования верховный комиссар Рейнской области получил уведомление о признании Францией временного правительства Рейнской республики.

Почти одновременно усилилось сепаратистское движение и в Баварии. Оно руководилось католической баварской народной партией с Каром во главе. Баварские сепаратисты добивались создания, при содействии Франции, совместно с Австрией и Рейнландом, дунайской конфедерации. Они рассчитывали, что отделение Баварии освободит её от уплаты платежей по Версальскому договору и даст ей возможность получить заём от Антанты, подобно Австрии.

Баварские сепаратисты вели переговоры с офицером французского генерального штаба полковником Ришером. На тайных совещаниях с ним они разработали план полного отделения: Баварии от Германии. Ришер обещал им содействие и поддержку со стороны рурской оккупационной армии.

Но замыслы сепаратистов были раскрыты германским правительством. Пуанкаре пришлось отмежеваться от Ришера и его планов. «Я подтверждаю, - заявил Пуанкаре на заседании Парламента 2 октября 1923 г., - что полковник Ришер не получал от французского правительства никаких указаний… Французское правительство впервые узнало об обвинениях, выдвинутых против полковника Ришера, из сообщений печати и из доклада французского представителя в Мюнхене. Правительство организовало расследование и установило, что вышеупомянутый полковник действительно вошёл в сношения с баварскими националистами. Вследствие этого он вызван из Саарбрюкена и переведён в один из внутренних гарнизонов».

В середине октября 1923 г. Бавария фактически отделилась от Германии. Руководство баварской частью рейхсвера было передано генералу Лоссову, который отказался подчиняться имперскому правительству.

Верховный правитель Баварии Кар, опиравшийся на зажиточные слои баварских землевладельцев, не желавших и слышать о войне - реванше против Франции, - вступил в непосредственные переговоры с французами.

Английская дипломатия, встревоженная перспективой раздробления Германии и усиления Франции на континенте, сделала по этому поводу представление французскому правительству. Но Пуанкаре стремился показать, что баварские дела его не касаются. Не может же он отвечать за то, что творится внутри Германии!

В очередной воскресной речи, 4 ноября 1923 г., косвенно отвечая на английский запрос о Рейнской республике, Пуанкаре заявил, что французское правительство не считает себя обязанным охранять германскую конституцию и единство Германии. Пуанкаре напомнил о «священном принципе» самоопределения наций, которому он следует, не имея оснований «противодействовать очевидному желанию населения учредить автономное государство».

Гитлеровский путч 8–9 ноября 1923 г. Осенью 1923 г. в Германии создалось весьма напряжённое внутреннее положение.

Рурский конфликт принес германскому народу катастрофическую инфляцию и общее разорение. Разочарование масс и болезненное обострение национального чувства в стране использовали в своих интересах германские фашисты. Их националистическую демагогию поддерживали представители германской тяжёлой индустрии. Они не жалели миллионов для фашистских боевых союзов и вооруженных банд, готовых на заговоры, политические убийства и массовый террор. Особенно оживилась деятельность фашистских боевых организаций в Баварии, руководимых Людендорфом, Гитлером, Эрхардтом, Росбахом. Отсюда посылались в Рурскую область самые отчаянные головорезы, чтобы превратить пассивное сопротивление в активное. Здесь эти наёмные агенты устраивали взрывы мостов и железнодорожные крушения, нападали на одиночных французских солдат, убивали из-за угла представителей оккупационных властей.

Тайные боевые фашистские организации составляли часть так называемого «чёрного рейхсвера», который возник в Германии после того, как, по требованию Антанты, она должна была сократить свою армию до 100 тысяч. До этого Германия сохраняла 300-тысячную армию. После подписания Версальского договора оставшиеся 200 тысяч не были распущены. Они уцелели в качестве фашистских вооружённых банд, содержавшихся за счет промышленников. Эти отряды, или, как их называли, «стиннесовские солдаты», представляли собой параллельные рейхсверу формирования; созданные для борьбы с революцией, они не переставали лелеять мысль о мести французам.

Наибольшего размаха достигла организация фашистских боевых союзов в Баварии. Тогда ещё молодой капитан Рем, с 1919 г. носившийся с мыслью о восстановлении германских вооружённых сил, стал создавать при содействии баварского рейхсвера штурмовые отряды. Они получали от магнатов тяжёлой индустрии денежные средства, а от рейхсвера - оружие и военных инструкторов.

Опираясь на эти вооружённые силы, Гитлер и Людендорф произвели в Мюнхене 8 ноября 1923 г. попытку захвата власти с целью превращения бывшего королевства в плацдарм для борьбы за фашистскую Германию. Мюнхенский путч потерпел крах. Оказалось, что Гитлер не имел ещё достаточно вооружённых сил и связей не только во всей Германии, но даже в Баварии. К тому же германские промышленники отказались его поддержать.

В это время Стиннес вёл переговоры с французами о создании германо-французского концерна. Фашистский путч, да ещё организованный под демагогическими лозунгами борьбы против репараций и Версальского договора, мог бы спутать Стиннесу все карты. Вот почему он прекратил финансирование организаций Гитлера и Людендорфа. Германская буржуазия предпочитала на этом этапе военную диктатуру генерала Секта, который под прикрытием республиканской конституции наводил порядок в Германии.

Переговоры между германскими и французскими промышленниками закончились 23 ноября 1923 г. заключением договора между рурскими промышленниками и французской комиссией по эксплоатации угольных шахт в оккупированных областях. По этому договору рурские промышленники обязались внести французам «угольный налог» в размере 15 миллионов долларов единовременно, а также поставлять во Францию 18 % всего своего производства. Кроме того, они взяли на себя обязательство платить французам в счёт репараций по 10 франков за каждую проданную в Германии или за границей тонну угля.

Этот договор, на первый взгляд казавшийся победой французских промышленников, на деле был коварной махинацией Стиннеса. Угольный король Германии замыслил продемонстрировать несостоятельность расчётов враждебной ему группы французского Комите де Форж, возглавляемой де Ванделем, и добиться её поражения при наступающих выборах во Франции. Провал договора должен был привести к пересмотру вопроса о репарациях и облегчить заключение более выгодного для Стиннеса соглашения с другой группой французской индустрии во главе со Шнейдер-Крезо.

Менаду тем экономическое положение Франции продолжало ухудшаться. Германия и после прекращения пассивного сопротивления не вносила репарационных платежей и не производила обязательных поставок в условленных размерах.

Это тяжело отражалось на государственном бюджете Франции и на курсе франка. Расходы по оккупации росли. К осени 1923 г. они достигли одного миллиарда франков. Попытка Пуанкаре задержать падение курса франка, увеличив на 20 % налоги, результатов не дала. К тому же английские банки выбросили на денежный рынок большое количество французской валюты. Это ещё более снизило курс франка. Пуанкаре ничего более не оставалось, как капитулировать перед финансовым и дипломатическим нажимом со стороны союзников. В связи с этим он поручил французскому послу в Америке сообщить правительству США о том, что Франция не возражает против созыва международного комитета экспертов по вопросу о германских платежах.

Международный комитет экспертов. Согласие Пуанкаре на организацию комитета экспертов было вынужденным. Иначе он не мог избегнуть созыва ещё более нежелательной конференции по репарационному вопросу. Но и теперь Пуанкаре соглашался на создание комитета экспертов лишь для обследования платёжеспособности Германии; при этом он требовал подчинения комитета репарационной комиссии. Это привело к отказу США официально участвовать в комитете экспертов. Отдельные американские эксперты могли быть приглашены, но не в качестве уполномоченных представителей правительства Соединённых штатов.

13 ноября 1923 г. появилось официальное сообщение репарационной комиссии о созыве комитета экспертов. По вопросу о задачах и правах этого комитета между английским и французским представителями на заседании репарационной комиссии произошло столкновение. На предложение председателя репарационной комиссии француза Луи Барту ограничить компетенцию комитета экспертов только вопросами платёжеспособности Германии английский представитель Бредбюри ответил колкостью. «Прежде чем прописать рецепт, осторожный врач заканчивает диагноз болезни, - заявил он. - Должен признаться, однако, что с первого взгляда рецепт французского делегата мне представляется исходящим из того мира, где некий философ изобрёл пилюли от землетрясения».

Бредбюри оказался в меньшинстве. Французское влияние в репарационной комиссии настолько преобладало, что она фактически превратилась в орудие в руках Пуанкаре.

30 ноября 1923 г. репарационная комиссия постановила образовать два комитета экспертов. Первый должен был заняться вопросами стабилизации германской марки и уравновешения бюджета, второй - найти средства для возвращения эмигрировавших из Германии капиталов. Об этом решении репарационной комиссии Барту уведомил 5 декабря 1923 г. «американского наблюдателя» Логана.

В письме от 12 декабря Логан сообщил, что правительство Соединённых штатов, не имея возможности быть официально представленным в этих комитетах, всё же благожелательно отнесётся к участию в них американских экспертов.

Правительство США проявляло всё большую склонность участвовать в «восстановлении нормальных отношений» на старом континенте. Новый президент Кулидж, сменивший внезапно умершего Гардинга, в послании Конгрессу 6 декабря 1923 г. подчеркнул, что правительство США считает себя обязанным оказать помощь Европе. К этому побуждает правительство США и необходимость обеспечить получение европейских долгов. Текущий долг с процентами, следуемый США с иностранных правительств, выражается в сумме 7 200 миллионов долларов.

Одни проценты с долгов Америке достигают миллиона долларов в день. Бот почему США, заявил Кулидж в послании, предложили европейским государствам «свою помощь указаниями и советами». «Мы снова выразили наше пожелание, - гласило послание, - чтобы Франция получила свои долги, а Германия была восстановлена. Мы предлагали разоружение. Мы серьёзно стремились примирить разногласия и восстановить мир. Мы будем продолжать делать всё, что в наших силах».

Однако французская дипломатия явно саботировала, работу комитета экспертов. Перед английской дипломатией встал вопрос о новом выступлении против Франции.

По этому поводу мнения в английском кабинете резко разделились. Одни доказывали необходимость занять более решительную позицию, вплоть до разрыва с Францией. Другие предостерегали против такого шага. Они доказывали, что распад Антанты может оказать пагубное влияние не только на Западную Европу, но и на Марокко, Египет, Турцию и весь Ближний Восток.

Английская дипломатия особенно опасалась за судьбу Танжерской конференции, которая как раз в это время заседала в Париже.

Танжерский конфликт. Незадолго до того состоялась итало-испанская политическая и военная демонстрация, явно направленная против попыток Англии превратить Танжер в интернациональный порт. 18 ноября 1923 г. испанский король Альфонс XIII в сопровождении председателя испанской директории Примо де Ривера, эскортируемый броненосной эскадрой, нанёс визит итальянскому королю Виктору-Эммануилу. Итальянский флот вышел навстречу испанской эскадре. Итальянская и испанская печать, комментируя эту встречу, злорадно заявляла, что Гибралтар, окружённый со всех сторон, при современном вооружении больше не страшен. Ключом к проливу являются Танжер и Риффское побережье, а их Испания никому не уступит.

Против интернационализации Танжера выступила также Франция. Она боялась, что через Танжер будет поступать оружие для марокканских племён, непрерывно восстававших против испанских и французских оккупантов.

Английской дипломатии стоило немалых усилий созвать конференцию по танжерскому вопросу, чтобы добиться компромисса с Францией и Испанией.

Конвенция о статуте танжерской зоны, подписанная 18 декабря 1923 г. Великобританией, Францией и Испанией, определила, наконец, порядок управления Танжером как интернациональной зоной, с «режимом постоянного нейтралитета.

Руководство международной администрацией зоны в течение первого шестилетия возлагалось на представителя Франции.

На такую сделку английская дипломатия пошла взамен уступок со стороны Франции в делах европейской политики, в частности и по вопросу о репарациях.

Разработка плана Дауэса. Теперь только, после долгих проволочек, Пуанкаре согласился на открытие работ международного комитета экспертов. Оно состоялось в Лондоне 14 января 1924 г. Председателем первого комитета экспертов был избран представитель США Чарльз Дауэс. Бывший адвокат, получивший за участие в мировой войне чин генерала, Дауэс был тесно связан с банковской группой Моргана. К этой группе в поисках выхода из финансового кризиса Пуанкаре обратился за кредитом. Морган обещал Франции ссуду в размере 100 миллионов долларов, но при условии урегулирования вопроса о германских репарациях.

В центре внимания комитета стоял, разумеется, репарационный вопрос. Но при обсуждении этого вопроса возник ряд новых проблем. Главное место заняло обсуждение возможности создания в Германии устойчивой валюты. На этом в особенности настаивали представители США. Они видели в разрешении валютной проблемы панацею от всех зол. «Надо, - заявил Дауэс, - найти воду, которая могла бы двигать германскую бюджетную мельницу. Мы построим мельницу, когда найдём воду для её колёс».

План Дауэса ставил своей задачей реальное обеспечение уплаты репараций Германией путём её хозяйственного восстановления. Для осуществления этой задачи решено было оказать Германии надлежащее содействие со стороны англо-американского капитала, прежде всего в вопросах стабилизации валюты и создания бюджетного равновесия. Для стабилизации германской марки комитет экспертов предлагал предоставить Гер-. мании международный заём в сумме 800 миллионов золотых марок. В залог выполнения денежных обязательств Германия должна была передать под контроль «комиссару по налогам» таможенные пошлины, акцизы и наиболее доходные статьи своего государственного бюджета. Все железные дороги должны были на 40 лет перейти к акционерному обществу железных дорог, утверждённому репарационной комиссией. Право эмиссии получал банк, контролируемый союзниками. Всё народное хозяйство Германии ставилось под контроль. Общая сумма репарационных платежей и конечный срок их уплаты не устанавливались и на этот раз. Германия лишь обязывалась уплатить в первый год один миллиард марок репараций. В последующие годы она должна была увеличивать эти взносы и довести их к 1928–1929 гг. до двух с половиной миллиардов марок в год.

План Дауэса решал вопрос и об источниках покрытия репарационных платежей. Первым источником становились доходы тяжёлой индустрии и железных дорог, выплачиваемые в виде процентных сумм на специально выпускаемые облигации. Облигации тяжёлой индустрии исчислялись в сумме 5 миллиардов марок и железных дорог - 11 миллиардов марок. Ежегодный взнос был установлен в 6 % с этих сумм, т. е. в 960 миллионов марок.

Другим источником покрытия репарационных платежей становился государственный бюджет. Для мобилизации соответствующих средств были установлены специальные налоги, всей своей тяжестью непосредственно ложившиеся на плечи трудящихся. На этом настояли германские капиталисты. Они утверждали, что в противном случае уплата репараций отразится на состоянии народного хозяйства Германии. На самом же деле немецкие промышленники и финансисты не поступались своими прибылями даже в той части, в какой репарации должны были выплачиваться за счёт их доходов. И в этой части были найдены пути к возмещению платежей за счёт рабочего класса.

Конкуренция Германии была бы особенно чувствительной для стран-победительниц, если бы товары, производимые немецкими предприятиями, шли на рынки, на которых уже господствовал английский, французский и американский капитал. Возникал вопрос, куда направить поток германских товаров, усиленный сбыт которых немцами должен был явиться одним из главных средств уплаты германских репараций. Авторы плана Дауэса разрешали этот вопрос с чрезвычайной простотой. Они великодушно предоставляли Германии… советские рынки. Их не только привлекала мысль без ущерба для собственной торговли дать Германии возможность широкого сбыта её товаров для уплаты репараций. Отвести экономическое наступление Германии на Восток; подорвать советскую промышленность наводнением рынка СССР немецкими товарами; воспрепятствовать превращению Советской страны в индустриальную державу; превратить Россию в аграрный придаток промышленных стран Европы - таковы были замыслы авторов плана Дауэса. Нельзя было отказать ему в хитроумии. Но в плане имелся один небольшой недостаток. Вопрос о советском рынке и дальнейшем направлении экономического развития Страны Советов решался без хозяина.

«План Дауэса, составленный в Америке, - говорил товарищ Сталин в своём докладе на XIV съезде ВКП(б) 18 декабря 1925 г., - таков: Европа выплачивает государственные долги Америке за счёт Германии, которая обязана Европе выплатить репарации, но так как всю эту сумму Германия не может выкачать из пустого места, то Германия должна получить ряд свободных рынков, не занятых ещё другими капиталистическими странами, откуда она могла бы черпать новые силы и новую кровь для выплачивания репарационных платежей. Кроме ряда незначительных рынков, тут Америка имеет в виду наши российские рынки. Они должны быть, по плану Дауэса, предоставлены Германии для того, чтобы она могла кое-что выжать и иметь из чего платить репарационные платежи Европе, которая, в свою очередь, должна выплачивать Америке по линии государственной задолженности».

Касаясь той части плана Дауэса, которая имела в виду выкачивать из СССР средства, необходимые для платежей, товарищ Сталин указал, что это «есть решение без хозяина». «Почему? Потому, что мы вовсе не хотим превратиться в аграрную страну для какой бы то ни было другой страны, хотя бы для Германии. Мы сами будем производить машины и прочие средства производства. Поэтому рассчитывать на то, что мы согласимся превратить нашу страну в аграрную в отношении Германии, рассчитывать на это - значит рассчитывать без хозяина. В этой части план Дауэса стоит на глиняных ногах».

План Дауэса не мог примирить те противоречия, которые обнаружились в связи с вопросом о германских репарациях. Он создавал лишь видимость соглашения между Германией и её победителями. По существу, план Дауэса был победой англо-американского блока над Францией. Он вынуждал французскую дипломатию воздержаться от методов «прямого действия», едва не приведших Европу к новой войне. Всё же - и это было особенно важно для принявших план Дауэса правительств - он предупреждал наступление в Германии экономической катастрофы, которая неизбежно привела бы к дальнейшему обнищанию масс, усилению их эксплоатации и к взрыву революционного движения в центре Европы. Понятно, что буржуазная дипломатия превозносила план Дауэса как плод своей «политики мира». Разумеется, под прикрытием этого пацифизма, лишь усыплявшего международное общественное мнение, соперничество и борьба империалистических правительств продолжали развиваться неудержимо.

Наступление «эры буржуазно-демократического пацифизма». Эру буржуазно-демократического пацифизма открыла Англия. Затянувшийся хозяйственный и политический кризис Западной Европы, дальнейшее падение покупательной способности европейского населения и оскудение центрально-европейских рынков привели к резкому Ухудшению экономического положения Англии. Для облегчения иронической безработицы английский премьер Болдуин решил было прибегнуть к помощи протекционизма. Однако приступить к более или менее значительному пересмотру таможенных тарифов, не апеллируя к мнению страны, он не мог. Пришлось рас» пустить Парламент и назначить новые выборы на 6 декабря 1923 г. Но для борьбы против протекционизма объединились и дружно выступили и либералы, и рабочая партия, и часть консерваторов.

Выборы принесли Болдуину полное поражение. Но они не дали обеспеченного большинства ни одной из партий. Приходилось создавать либо коалицию, либо правительство меньшинства. На коалицию с консерваторами либеральная партия не пошла. Очередь была за рабочей партией. В день открытия Парламента, 8 января 1924 г., Макдональд выступил в Альбертхолле с речью, в которой изложил программу будущего рабочего правительства. Основные пункты программы сводились к следующим требованиям: всеобщий мир, использование Лиги наций для обеспечения международного мира, признание советского правительства, разрешение вопроса о безработице. 22 января 1924 г. Болдуин представил королю отставку кабинета. На другой день Макдональд был вызван к королю и принял предложение образовать новый кабинет.

Это было первое в истории Англии рабочее (лейбористское) правительство. Впрочем, приход рабочей партии к власти отнюдь не означал радикальной перемены политики Англии и нового курса её дипломатии. Руководство внешней политикой Макдональд взял на себя. Товарищем министра иностранных дел был назначен видный дипломат, бывший либерал, пацифист Артур Понсонби.

Перед новым правительством встала прежде всего задача стабилизации положения в Европе. Этого лейбористы надеялись достигнуть при помощи пацифистских методов. Лучшего проводника этого курса внешней политики Англии, чем Макдональд, найти было трудно.

Джемс Рамзей Макдональд, родившийся в 1866 г. в семье бедняка, в маленькой шотландской рыбачьей деревушке, не случайно удостоился чести занять пост первого министра «рабочего» правительства, которому английская буржуазия в конце января 1924 г. вручила судьбы Британской империи.

Биограф Макдональда Агнеса Гамильтон, член Парламента от рабочей партии, рассказывает, как настойчиво и упорно, шаг за шагом, поднимался по ступеням обществзнной лестницы будущий министр, движимый мечтой выбраться из нищеты и стать наравне с богачами и знатью вершителем судеб Великобритании. С трудом добившись звания учителя, честолюбивый юноша сразу избрал для себя политическую карьеру. "После короткого пребывания секретарём одного из либеральных депутатов Парламента он примкнул к независимой рабочей партии и скоро стал её лидером. В 1906 г. Макдональд был избран в Парламент. В Парламенте и во II Интернационале он проводил политику сотрудничества классов и проповедывал «конструктивный социализм». Во время мировой войны он занимал пацифистскую позицию. Это пацифистское грехопадение Макдональда долго мешало его дальнейшей политической карьере. Только в 1922 г. он был вновь избран в члены Парламента. В политической платформе Макдональда, которую он излагал в своих статьях и книгах до прихода к власти, неустанно доказывалась необходимость сотрудничества с буржуазными партиями. Именно поэтому, когда обе партии - консервативная и либеральная - остались в меньшинстве, английская буржуазия охотно поддержала кандидатуру Макдональда в премьеры. «Макдональд - не фанатик, - отзывался о нём в 1923 г. один из банкиров, - фанатики добиваются своей цели любой ценой, и они люди неприятные. Между тем Макдональд - человек приятный, Он почти всем нравится…»

Макдональд оправдал надежды английских банкиров в области как внутренней, так и внешней политики.

Первой заботой Макдональда было сохранить традиционную английскую политику «равновесия сил», т. е. третейской роли Англии в Европе. «Задача Англии, - писал Макдональд в одной из своих статей в ноябре 1923 г., - состоит в том, чтобы создать в Европе известное равновесие». Эту политику Макдональд надеялся проводить при содействии дипломатии США.

Ещё до прихода к власти Макдональд напечатал в американской газете «New York World» ряд статей, в которых доказывал необходимость союза США с Англией и согласованности их политики в европейских делах. В частности он убеждал американцев в том, что именно лейбористская партия и он сам в качестве главы правительства лучше всего обеспечат проведение плана Дауэса.

«Ни одна партия, - заверял Макдональд, - не будет так ревностно выполнять международные обязательства, как рабочая партия. Наше рабочее движение никогда не имело склонности искать коротких дорог в тысячелетнее царство. Если бы оно даже имело такую склонность, то русский пример вылечил бы нас от неё».

Один из французских биржевиков и дипломатов, Эрбетт, правильно отметил в органе парижской биржи «Information» 10 октября 1924 г., что Британская империя имела мало правительств, которые так соблюдали бы осторожность и традиции в области британской внешней политики, как правительство Макдональда. В частности новый премьер стремился к дальнейшему усилению английской армии и флота и к незыблемости основ Британской колониальной империи.

Ещё до прихода к власти, в период рурского конфликта, Макдональд был сторонником ослабления Франции. Французскую гегемонию в Европе он считал несовместимой с интересами Англии. План Дауэса означал в глазах Макдональда поражение французской дипломатии и гарантию европейского равновесия.

Действительно, влияние Франции в международной жизни Европы явно шло на убыль. Это было закономерным последствием провала её рурской авантюры. Французская система военно-политических союзов с малыми государствами стала давать трещины. Этим воспользовалась английская дипломатия. В начале января 1924 г., выдерживая свою пацифистскую роль, она обратилась к правительствам Югославии, Румынии и Польши с нотой, требуя объяснений по поводу кредитов на вооружение, которые эти государства должны были получить от Франции.

Ответ был самым примирительным и покорным. Происходившая в Белграде 10–12 января 1924 г. конференция министров иностранных дел Малой Антанты заявила, что государства Малой Антанты желают мира со всеми державами и что они готовы выступить посредниками в деле примирения Англии и Франции.

На запрос Англии по поводу займа в сумме 300 миллионов франков, полученного Югославией от Франции, югославское правительство поспешило ответить, что заём отнюдь не направлен против интересов Англии. Румыния, смущённая запросом Англии, решила совсем отказаться от французских кредитов на вооружение. 22 января 1924 г. румынский посланник официально уведомил об этом французское Министерство иностранных дел.

Французской дипломатии удалось добиться заключения военно-оборонительного союза только с Чехословакией, Остриё франко-чехословацкого договора, подписанного 25 января 1924 г., было направлено против Венгрии и Германии. Однако общественное мнение Англии отнеслось к франко-чехословацкому договору с недоверием. В статье, напечатанной в январе 1924 г. в «Daily Chronicle» под заглавием «Франция и Малая Антанта», Ллойд Джордж подчёркивал, что созданные Францией военные союзы таят в себе опасность для европейского мира. «Франция, - писал Ллойд Джордж, - не может платить даже проценты по своим долгам. Она предоставляет плательщикам налогов в Англии и Америке терпеть из-за неё убытки. В то же время она превращает Европу в вооружённый лагерь. Каких выгод ожидает Франция от этой политики? Вместо России, Великобритании, Италии и Соединённых штатов Америки она в качестве союзников приобрела Чехословакию, Польшу, Югославию и Румынию».

В случае новой войны между Фракцией и Германией эти союзники, по мнению Ллойд Джорджа, не могут оказать французам реальной помощи. В то же время Франция пренебрегает таким мощным союзником, как Россия, одного слова или даже жеста которой достаточно, чтобы нейтрализовать враждебные действия Германии.

Наряду с Англией всё более активно развивала свою деятельность против Франции и итальянская дипломатия. Конкуренция на внешних рынках, соревнование на Средиземном море, неудовлетворённость Италии своей долей репарационных платежей, неурегулированные интересы в Северной Африке (Тунис, Танжер и др.) - всё это приводило не только к натянутости, но даже к враждебности франко-итальянских отношений. Когда Франция подписала договор с Чехословакией и пыталась заключить такие же договоры со всеми балканскими государствами, итальянская дипломатия форсировала свои переговоры с Югославией. В результате 27 января 1924 г. в Риме был подписан договор о дружбе между Италией и Югославией и соглашение о Фиуме, по которому гавань Фиуме отходила к Италии. Договор, подписанный со стороны Италии Муссолини, а со стороны Югославии Пашичем и Нинчичем, сопровождался протоколом. В нём подтверждалось, что в договоре о дружбе с Италией не содержится ничего, что противоречило бы договорам Югославии с Чехословакией и Румынией.

В беседе с директором французской газеты «Quotidien» 25 января 1924 г. Макдональд изложил свои взгляды на взаимоотношения Англии и Франции. Новый премьер считал занятие Рура главной причиной экономических затруднений Англии и всей Европы. Политика военных союзов и финансовой поддержки, которую Франция оказывает мелким государствам в целях их вооружения, грозит миру новыми войнами. По мнению Макдональда, «лучшей гарантией безопасности Франции была бы не политика вооружений, а мирное сотрудничество держав и Лиги наций». Развивая эти пацифистские идеи, Макдональд изложил их также и в личной переписке с Пуанкаре. Пуанкаре отвечал миролюбиво, но общими фразами и отвлечённо. На путь отказа от рурской политики он становился медленно и с трудом.

Недовольство политикой Пуанкаре возрастало как внутри Франции, так и вне её. Неудачи в Руре и на Рейне, совершенно недостаточный приток репараций даже после прекращения пассивного сопротивления, невозможность получения новых займов, внешнеполитическая изоляция Франции - всё это вызывало острую критику со стороны почти всех французских партий.

Майские выборы 1924 г. принесли Пуанкаре поражение. К власти пришёл так называемый «левый блок» - правительство радикалов и радикал-социалистов с Эдуардом Эррио во главе. Президент Французской республики Мильеран также сложил свои полномочия. Новым президентом был избран Гастон Думерг.

Лондонская конференция (16 июля - 16 августа 1924 г.). Новый французский премьер подобно Макдональду был представителем течения буржуазного пацифизма. Совпадение политических взглядов обоих премьеров ясно сказалось во время свиданий Макдональда с Эррио в Чекерсе и Париже.

Свидание в Чекерсе состоялось 21–22 июня 1924 г. Официальное сообщение английского Министерства иностранных дел констатировало совпадение взглядов руководителей французской и английской политики по вопросу о проведении в жизнь доклада экспертов.

Информируя Палату общин о результатах встречи с Эррио в Чекерсе, Макдональд сообщил о намерении премьеров созвать межсоюзническую конференцию в Лондоне для обсуждения и утверждения плана Дауэса. В свою очередь Эррио доложил французской Палате депутатов 26 июня 1924 г. о результатах свидания в Чекерсе. Не имея прочного большинства в Палате депутатов, новый премьер не мог сразу резко порвать с прежним курсом французской политики. Ему пришлось заверять палату в том, что принятие плана Дауэса будет обусловлено активной поддержкой Англии в случае возможных нарушений репарационных обязательств со стороны Германии. «Макдональд уверил меня, - говорил Эррио, - что в случае, если Германия будет прибегать к каким-нибудь уловкам, Великобритания в качестве стража договора торжественно обязуется поддержать союзников. Далее наше собеседование касалось сотрудничества Англии в деле сохранения мира и обеспечения для Франции гарантий безопасности. Для того чтобы Европа могла жить в мире, Германию нужно разоружить. Простые заявления и обещания Германии для нас недостаточны».

Вскоре в бельгийской печати появилось интервью с Эррио, который сообщил, будто бы он получил в Чекерсе твёрдое обещание поддержки со стороны Англии в случае нападения Германии на Францию и Бельгию. Вся французская и английская пресса заговорила о том, что между обоими премьерами был заключён «моральный пакт» для разрешения общими усилиями основных вопросов международных отношений.

Макдональду, который также не располагал в Парламенте большинством, пришлось давать в английской Палате объяснения по поводу этих сообщений печати. На запрос одного из депутатов по поводу «морального пакта» Макдональд решительным образом опроверг эту версию. Он категорически отрицал, что в беседе с Эррио давал французам какие бы то ни было обещания о гарантиях или же о создании англо-французского оборонительного военного союза.

Таким образом, во взаимоотношениях Англии и Франции вновь начинала чувствоваться напряжённость. Она ещё усилилась, когда появился английский меморандум с изложением программы работ предстоящей Лондонской конференции. Оказалось, что английское Министерство иностранных дел, не заручившись предварительно согласием французского министерства на этот меморандум, обратилось к правительствам Бельгии, Италии и Соединённых штатов с приглашением на конференцию.

Оппозиция во Франции умело использовала этот дипломатический инцидент. Она выступила с обвинениями Эррио в капитуляции перед Англией и в неумении вести самостоятельную политику. Положение Эррио стало ещё более затруднительным, когда в печати появилось письмо Макдональда к бельгийскому посланнику от 25 июня 1924 г. о мероприятиях, вытекающих из доклада Дауэса. Макдональд упоминал о том, что предложения экспертов возлагают на Германию обязательства, выходящие за пределы Версальского договора, поэтому необходимо иметь новый официальный документ, который был бы подписан всеми державами, в том числе и Германией.

Заявление Макдональда вызвало резкие нападки французской прессы. Она обрушилась на Эррио, обвиняя его в том. что он в ущерб интересам Франции якобы согласился на изменение условий Версальского договора. Положение Эррио настолько пошатнулось, что ему пришлось срочно обратиться за помощью к Макдональду и просить его немедленно приехать в Париж. 7 июля 1924 г. Макдональд выступил в Палате общин с категорическим опровержением сообщений французской и английской печати. По словам Макдональда, в его обращении к правительствам Бельгии, Италии и Соединённых штатов лишь повторялось предусмотренное совместно с Эррио в Чекерсе приглашение указанных правительств на конференцию. Германскому правительству Макдональд никакого сообщения по этому вопросу не посылал. Макдональд заявил, что он не допустит из-за явного недоразумения ухудшения отношений между Францией и Англией. Поэтому он завтра же отправится в Париж для урегулирования возникших недоразумений.

Новое совещание Макдональда с Эррио состоялось в Париже 8 и 9 июля 1924 г. Официальное коммюнике, появившееся печати в результате этого совещания, сообщало о том, что оба правительства признают важность экономических и Финансовых соображений и в особенности необходимость восстановления режима доверия, который успокоил бы возможных в будущем кредиторов; но они считают, что эта необходимость вполне совместима с соблюдением постановлений Версальского договора». Вместе с тем англо-французское коммюнике сообщало о созыве конференции в Лондоне для утверждения предложений экспертов.

По возвращении в Лондон Макдональд информировал Палату общин 10 июля о результатах парижского свидания с Эррио. В Париже, по его мнению, создалось угрожающее положение; могло рухнуть всё, что с таким трудом было достигнуто. Общественное мнение Франции никогда не согласилось бы рассматривать план Дауэса как попытку заменить Версальский договор. Необходимо пойти навстречу французскому правительству и успокоить общественное мнение Франции. На случай каких-либо нарушений договорных обязательств со стороны Германии в состав репарационной комиссии следовало бы ввести в качестве представителя международных кредиторов делегата США. Было бы также желательно, чтобы французские эксперты совместно с английскими рассмотрели вопрос о долгах. Далее английское правительство считает необходимым продолжить обсуждение вопроса о гарантиях и в особенности о посредничество Лиги наций.

Принятые английской дипломатией меры водворили успокоение во Франции и спасли положение Эррио. Правда, в прениях по вопросам внешней политики в Сенате 10 июля Пуанкаре резко критиковал политику Англии в репарационном вопросе и капитулянтскую позицию Эррио. Но и он в конце концов заявил, что не будет создавать помех новому премьеру в осуществлении плана экспертов. В ответ на интерпелляцию Пуанкаре Эррио заявил в Сенате, что будет отстаивать на Лондонской конференции «свободу действий» Франции в таких политических вопросах, как эвакуация Рура, применение санкций и др. Этим заявлением, являвшимся уступкой со стороны Эррио давлению оппозиции, он связал свободу своих собственных действий. На Лондонской конференции, таким образом, Эррио очутился между двух огней - требованиями «национального престижа» Франции и давлением англо-американского блока, добивавшегося окончательной ликвидации политики Пуанкаре.

Лондонская конференция открылась 18 июля 1924 г. приветственной речью Макдональда. Необходимо, говорил английский премьер, создать условия для восстановления экономического и финансового единства Германия; одновременно нужно предложить гарантии кредиторам, которые должны предоставить Германии крупный заём. Проведением в жизнь предложений экспертов будет облегчено разрешение репарационной проблемы, которая до сих пор вызывала серьёзную тревогу У заинтересованных народов и нарастание агрессивных настроений в Европе.

Председательствовал на конференции Макдональд. Английская дипломатия рассматривала Лондонскую конференцию как свою победу и держалась там как руководящая и организующая сила. Но подлинным хозяином положения явилась американская делегация.

Вопреки обычаю американского правительства посылать на все европейские конференции так называемых «наблюдателей», на этот раз в Лондон была назначена официальная делегация США. В состав её вошли: американский посол в Лондоне Келлог, посол в Берлине Хоутон и представитель в репарационной комиссии Логан. Один из экспертов, являвшийся автором важнейших частей репарационного плана, Оуэн Юнг, тоже приехал в Лондон, дабы во время конференции оказывать содействие и помощь американской делегации. Одновременно в Лондон прибыл руководитель внешней политики Соединённых штатов Америки Юз; официально он не входил в делегацию США, но по существу направлял всю её работу.

Работа конференции протекала в комиссиях. 19 июля 1924 г. был представлен доклад первой комиссии, занимавшейся вопросом о возможных нарушениях Германией её обязательств. Спор вызвал вопрос о санкциях и о том, кто должен решать, допустила ли Германия злонамеренное нарушение обязательств. Английская и американская делегации старались добиться от французов формального отказа от самостоятельных действий против Германии. В случае умышленного невыполнения Германией её обязательств за Францией сохранялось право на санкции; но констатация самого факта нарушений принадлежала репарационной комиссии, решения которой могли быть обжалованы в арбитражную комиссию. Последняя состояла из трёх «беспристрастных и независимых» лиц во главе с председателем-американцем. При такой процедуре применение санкций к Германии оказывалось возможным только с согласия Англии и Америки.

Наиболее трудный вопрос - об эвакуации Рурского бассейна - официально в повестку дня Лондонской конференции внесён не был. Тем не менее фактически этот вопрос стоял в Центре всей конференции. Эррио сначала отказывался даже ставить вопрос об эвакуации Рура. Затем, под давлением других Делегаций, он предложил максимальный - годичный - срок для окончательного вывода войск из Рура. Перемена позиции французской делегации объяснялась давлением, которое оказал в этом вопросе на Эррио государственный секретарь США Юз. Он использовал свой частный визит в Лондон для дипломатических переговоров со всеми главами делегаций, 3 том числе с Эррио.

2 августа 1924 г. основные комиссии Лондонской конференции закончили свою работу. Остался для завершения работ так называемый Совет семи, состоящий из глав всех делегаций. 5 августа происходило заседание Совета семи с участием представителей Германии. Германская делегация передала свои замечания по докладу экспертов. В препроводительном письме, адресованном Макдональду, она предлагала одновременно обсудить и политические вопросы, которыми конференция официально не занималась. В письме, между прочим, говорилось: «Германская делегация придаёт особое значение постановке на обсуждение вопроса о прекращении военной оккупации в тех областях, где таковая не предусмотрена Версальским договором». Эррио решительно возражал против обсуждения этого вопроса на конференции, заявляя вместе с тем, что эвакуация явится одним из последствий вступления в действие плана экспертов и будет проведена постепенно. СИ августа 1924 г. начались непосредственные переговоры между германской и французской делегациями. Они касались трёх вопросов: заключения будущего торгового договора, обеспечения военного контроля и прекращения военной оккупации Рурской области. Английская пресса враждебно отнеслась к франко-германским торговым переговорам, объявив их «серьёзной угрозой» для английской промышленности. Под давлением этой оппозиции английская дипломатия добилась прекращения переговоров в Лондоне.

16 августа 1924 г. доклад экспертов был утверждён, и конференция закончилась прощальной речью Макдональда, который поздравил её участников с заключением нового договора. «Этот договор, - говорил Макдональд, - можно рассматривать как первый мирный договор, потому что мы его подписываем с таким чувством, словно повернулись спиной к ужасным годам войны и к образу мыслей, господствовавшему во время войны». Действительно, Лондонская конференция и её решения открывали новую фазу в развитии международных отношений послевоенного времени.

Итоги Лондонской конференции Антанты сводились в основном к следующему.

Во-первых, конференция отвергла метод самостоятельного решения репарационного вопроса со стороны Франции и признала, что конфликтные вопросы должны решаться арбитражной комиссией из представителей Антанты, во главе с представителями Америки.

Во-вторых, конференция отвергла оккупацию Рура и признала необходимой его эвакуацию, хозяйственную - немедленно, военную - в течение одного года.

В-третьих, конференция отвергла военную интервенцию-Она предпочла интервенцию финансово-хозяйственную, признав необходимость создания эмиссионного банка в Германии под контролем иностранного комиссара и перехода в частные руки государственных железных дорог, управляемых также под контролем специального иностранного комиссара. Все репарационные платежи и поставки натурой должны были с этого времени производиться под контролем союзников.

В-четвёртых, конференция признала за Францией npast принудительного получения угля и других промышленных продуктов в продолжение известного периода времени, но оставила за Германией право обращаться в арбитражную комиссию с требованием сокращения или даже прекращения этих принудительных платежей натурой.

В-пятых, конференция утвердила заём Германии в 800 миллионов марок, покрываемый английскими и американскими банкирами.

Постановления Лондонской конференции и принятие плана Дауэса меняли соотношение сил на международной арене. На первый план, в качестве руководящей силы, выдвигался англо-американский блок. Решения Лондонской конференции расценивались в США как начало возрождения Европы под руководством США. «План Дауэса вывел Европу из хаоса на путь мирной реконструкции», - таков был общий тон печати по поводу победы американской дипломатии. Финансовые круги США откровенно признавали, что из провала рурской авантюры Пуанкаре они извлекли для себя некоторые выгоды. Признание это генерал Дауэс сделал ещё во время своей поездки в Париж, перед началом работ комитета экспертов. «Если бы Франция не была в Руре, - заметил он, - то и мы не были бы здесь» (т. е. в Европе).

В Лондоне результаты конференции оценивались более пессимистически. Правда, английская дипломатия сумела ликвидировать опасную для Англии политику Пуанкаре и связать самостоятельность Франция. Но ей не удалось стать главным и единственным арбитром в германо-французских отношениях. Вскоре после закрытия Лондонской конференции, 19 августа 1924 г., британский министр финансов Сноуден выступил в «Manchester Guardian» против некоторых лондонских Решений. «Французские промышленники, - заявлял Сноуден, - намерены получить экономический контроль над известными отраслями германской индустрии. Существует реальная опасность, что для этой цели будут пущены в ход и политические средства. Я предупреждаю наши деловые круги, 3 особенности текстильную и металлургическую промышленность, чтобы они были настороже».

План Дауэса имел своей задачей не только укрепление капиталистического хозяйства. Он был призван также облегчить германской буржуазии борьбу с революционным движением а использовать Германию в целях экономического и политического подчинения Советской России. Последняя задача была

достаточно откровенно формулирована несколько позже, в речи Болдуина от 3 октября 1924 г. «Господа, - заявил он, - Западная Европа отстояла цивилизацию (одобрение), и наш долг сделать всё, чтобы защищать её и в дальнейшем (одобрение). Барьер для защиты западноевропейской цивилизации должен быть сделан крепким и прочным, чтобы он мог устоять против всяких разрушительных наступлений, идущих с Востока. Для этой цели нет лучшего и более верного средства, чем осуществление плана Дауэса, которое приведёт германский рынок в соприкосновение с мировыми рынками. Немцы всегда вели самую крупную торговлю с Россией, так как они ближе к ней географически, знают русский язык и понимают методы русской торговли. По моему мнению, самым полезным делом для мировой торговли было бы развить торговлю с Россией при содействии Германии, с тем чтобы Германия излишки своего экспорта п то, что нужно ей для уплаты процентов по нашим долгам Америке, реализовала на русском рынке, вместо того чтобы выбрасывать эти массы экспортного товара в нашу страну или же в наши колонии».

Таким образом, подтверждалось намерение бывших союзников при помощи плана Дауэса превратить Россию в аграрно-сырьевой придаток индустриального Запада. Планы захвата советского рынка при помощи дауэсизированной Германии подробно обосновывались в ряде книг и статей, опубликованных в Европе и Америке.

Надежды на то, что Советский Союз не устоит перед натиском европейского и американского капитала, заставляли некоторые буржуазные правительства занимать непримиримую позицию в вопросе о признании СССР. Другие предъявляли советскому правительству такие условия его признания, которые были несовместимы с достоинством и честью Советского государства.

Выбор редакции

Конспект урока информатики на тему "растровая и векторная анимация" Что такое векторная анимация

| 7 классы | Планирование уроков на учебный год (по учебнику Н.Д. Угриновича) | Урок 25Растровая и векторная анимация § 3.3....

«Троянский конь» Справедливой России Михаил Брячак Отрывок, характеризующий Брячак, Михаил Васильевич

На выборах в законодательное собрание Севастополя список партии «Справедливая Россия» возглавляет Брячак Михаил Васильевич, депутат...

Фразы великих философов о жизни

Согласитесь, человек, который в своей речи может привести интересные цитаты или изречения к месту, всегда обращает на себя внимание и...

Правила и требования к перевозке кислородных баллонов Правила перевозки газовых баллонов автомобильным транспортом

Все без исключения баллоны со сжатым воздухом или более опасным сжиженным газом, согласно современному законодательству, относятся к...

Когда ставится запятая: «помимо» в обособленных конструкциях

Помимо предлог Обороты с предлогом «помимо» (в значении «кроме»), выполняющие в предложении функцию дополнения, обычно выделяются...

Демократия что такое демократия?

План презентации 1. Легитимность vs. демократический дефицит: что такое и откуда взялось? 2. Демократический дефицит налицо: проблемы 3....

Как правильно написать резюме на работу образец

Итак, как же составить резюме правильно? Многие люди хотят найти хорошую и высокооплачиваемую работу. Для достижения такой цели...

Презентация на тему "Thanksgiving Day

Слайд 1Слайд 2There is one day a year in America when all people stay home with their family and eat a big dinner. This is Thanksgiving...

Нужны ли печати в декларациях?

ИП без печати – реальность или наказуемая вольность? Сегодня далеко не все индивидуальные предприниматели с опытом ведения...

Новое